Елена Яковлева, артистка Московского
театра "Современник", обратила на себя внимание первой же
своей ролью - манекенщицы Марии в фильме "Плюмбум". Потом были
другие картины с ее участием - "Полет птицы", "Свой крест",
"Мать Иисуса", "Русская рулетка", "Чернов-Чернов", которые
помогли зрителям подтвердить свое мнение о ней как о яркой
молодой актрисе.
И, наконец, "Интердевочка", побившая,
кажется, все мыслимые рекорды кассовые. Наши закаленные
жизненной борьбой зрители, конечно, не могли остаться
безучастными к Таньке Зайцевой, чей способ зарабатывать на
жизнь, мягко говоря, не совсем праведный. Однако каждый увидел
в героине, что хотел: одни - кающуюся Магдалину, другие
требовали немедленно послать ее на стройку кирпичи носить,
"чтоб повкалывала", третьи просто жалели ее, а критики и вовсе
обозвали "интердурочкой". Как бы то ни было, а успех фильма,
точно запрограммированный тонким и умным режиссером П.
Тодоровским, принес главной исполнительнице, Елене Яковлевой,
признание лучшей актрисы года.
Тоненькая, хрупкая,
короткая стрижка непослушных светлых волос, серьезные, умные
глаза. Елена Яковлева по виду студентка-старшекурсница, совсем
не похожая на "звезду", чьи фотографии смотрят с витрин
киосков "Союзпечати", из кабин водителей автобусов.
- Когда мы с вами по телефону договаривались о
встрече, вы просили не говорить об "Интердевочке". И все же,
простите, поговорим немного. Хрестоматийная Сонечка
Мармеладова, как известно, пошла на панель из-за куска хлеба,
а ваша героиня не бедствует, имеет крышу над головой, работу,
дающую твердый заработок... Что же толкнуло ее на этот
путь?
- Да вся наша жизнь с ее нехватками,
очередями, беспросветностью какой-то. В 40 лет, наверное, к
этому привыкаешь и начинаешь принимать, как заданность - так
приняла это мать Таньки. Но в 20 лет легко сломаться, вот и
Таня моя сломалась. Другое дело, что ее путь не панацея от
бед. Всем нам хочется более благополучной и сытной жизни, но
это не повод для протеста на панели.
- Моя знакомая
15-летняя девочка написала в школьном сочинении: "Не хочу жить
в обществе, где вместо Наташи Ростовой мне предлагают в
качестве идеала "интердевочку". Вы свою героиню осуждаете или
жалеете?
- Девочка права, но какой же Таня идеал?
Ее жаль. Мне кажется, что и многие зрители поняли и простили
ее.
Один раз я ходила в кинотеатр "Россия" на дневной
сеанс. Было интересно, как воспринимают мою героиню люди. В
сцене, где разбивается на машине фрекен Таня, я видела у
многих слезы. Значит, мы с режиссером правильно решили не
делать ее такой уж плохой. Хотя можно было бы упростить образ,
чтобы зрители ее возненавидели и, когда она разбилась, сказали
бы: "Так тебе и надо!"
- Первая же большая роль
принесла вам огромный успех. Вы считаете себя баловнем
судьбы?
- То, что происходит со мною, скорее
везение. А баловень, по-моему, тот, кто берет, ничего не
вкладывая. Мне же приходится тратить много сил и энергии,
чтобы добиться чего-то. Актрисой я решила стать еще
школьницей, но сразу в Москву не решилась - в ГИТИСе 60
человек на место! Два года колебалась... Работала в Харькове
библиотекарем, монтажницей на радиозаводе. А однажды все
бросила, приехала в Москву и поступила в ГИТИС с первого
захода! Все-таки баловень судьбы - это другое. Скорее это
относится к какой-нибудь дочке известного режиссера, для
которой с детских лет есть роли в папиных фильмах. Мне такой
судьбы никто не уготовил, да я и не жалею.
- Я
слышала, вас упрекают в "звездной" болезни, говорят, вы
капризны...
- Знаю, о чем вы... Звонят как-то из
одного журнала. Просят дать интервью, конечно, "срочно в
номер". Я мучительно ищу "окно" между репетициями, спектаклями
и съемкой. Наконец нахожу, называю день. "Нет, пожалуйста,
завтра. Фотограф придет в 8 утра, иначе не успеем". Как быть?
Накануне я играла Ольгу в "Мурлин Мурло", сложнейшую роль, она
изматывает меня, как тяжелая физическая работа. Домой
приползаю поздно, выжатая, как лимон, с красными глазами, лицо
измятое. Конечно, я отказываюсь. А потом читаю про себя: "Нам
отказала, а кооперативным календарям, пожалуйста!" Дались эти
календари! Не судится же же мне с недобросевестным фотографом,
который, не спросив, использовал мой снимок. Вот когда будет у
нас правовое государство тогда непременно!
- Ну а
какой у Вас характер? Вы самокритичны, способны осудить себя
за поступок?
- Не могу назвать себя рациональной,
рассудочной. Наоборот, под горячую руку способна сделать
что-то необдуманное. В моей жизни есть один такой поступок...
Меня пригласили в "Современник" сразу после окончания
ГИТИСа, само по себе это было неслыханной удачей. Надо было
набраться терпения и ждать хорошей роли. Я не захотела ждать,
ушла, хлопнув дверью, в театр им. М.Н. Ермоловой. Много играла
там, снималась в кино, но в душе была рана, целых 3 года.
Ничего не могла с собой поделать... Мне было невероятно трудно
прийти и пороситься снова, повиниться перед товарищами, ведь,
по сути, я совершила предательство. Но они простили меня.
Спасибо Г.Б. Волчек, она приняла меня назад в "Современник".
- Вы замужем?
- Да, уже второй год. Мой
муж - Валерий Шальных, артист театра "Современник". У него и у
меня второй брак, надеюсь, последний.
- Муж-актер -
как это отражается на вашем творчестве? Он понимает Вас?
- Мы с ним играем вместе в нескольких спектаклях. К
счастью, заняты в разных сценах, поэтому нет необходимости
репетировать дома. Это был бы кошмар! Но иногда, когда я
прошу, он не отказывается подыграть мне, если, например, надо
повторить текст.
Как актер он нормально отнесся к моему
участию в "Интердевочке". Но как муж... Знаю, ему было не
очень приятно смотреть на некоторые слишком откровенные сцены.
Я и сама бы чувствовала то же самое, наверное.
-
Как вы относитесь к эротике на экране?
- Вполне
нормально. Не знаю, почему все так ополчились на это. Мы же
смотрим, восхищаясь, картины Боттичелли, а они отнюдь не
лишены эротики. Зачем пугаться красивого обнаженного тела, это
лучшее, что создала природа. А вот порнографией, по-моему,
могут увлекаться только маньяки и больные люди.
-
Вы умеете готовить, у вас есть фирменное блюдо?
-
Я с 17 лет по общежитиям, некогда было учиться. Кое-что,
конечно, знаю от мамы. А вот фирменное блюдо есть - жареная
картошка. Она у меня никогда не подгорает, всегда с аппетитной
корочкой, а главное - делаю ее очень быстро. Честно говоря,
люблю поесть и пока не придерживаюсь никаких диет, все и так
сгорает.
- У вас много предложений сниматься в
кино?
- Много, и, к счастью, роли разные. После
"Интердевочки" мне предлагали похожие, и я отказывалась, не
хотела повторений. Неожиданно для себя выбрала экранизацию
пьесы А. Островского "Сердце не камень", практически без проб
сыграв Веру Филипповну в телефильме Леонида Пчелкина.
- Настолько неожиданно, что многие ваши поклонники
не сразу узнали вас в тихой купеческой жене из
Замоскворечья...
- Я вообще люблю русскую
классику. Мне бы очень хотелось сыграть в традициях старого
русского театра с хорошим произношением, в богатых костюмах, в
полных, а не условных декорациях.
- А в нашей
сегодняшней жизни что трогает больше всего?
-
Меня, как ни покажется странным, волнует положение женщин в
нашем обществе. Оно просто отвергает нас! Нам или морочат
голову сказкой про Золушку, или выставляют, как породистых
скакунов, на конкурсы красоты, или, нарядив в оранжевые
жилеты, вручают железный ломик в руки. В условиях рынка и
вовсе собираются привязать к дому, к плите, к кастрюлькам. Мне
кажется, в нормальном цивилизованном обществе у женщины, чтобы
она могла стать счастливой, должен быть выбор.
-
Лена, вас не смущает, что в советском кинематографе слишком
много Яковлевых?
- Когда я училась в ГИТИСе, ко
мне приставали с вопросами: "Вы не родственница Ольги
Яковлевой?", "Вы не дочь Юрия Яковлева?". А однажды насмешили:
"Ваш отец не член Политбюро?" Нет, я дочь своих родителей,
людей, далеких от искусства, но я их очень люблю и не
собираюсь расставаться со своей фамилией. Надеюсь, зрители не
спутают меня в будущем ни с Мариной Яковлевой, ни с
Александрой Яковлевой-Аасмяэ, ни с какой другой Яковлевой.
...Мы попрощалисьс Еленой. Она стала готовиться к
вечернему спектаклю, а я пошла вдоль Чистых прудов к метро. У
"Современника" уже толпились жаждущие "лишнего билетика".
Отметила это с радостью, ведь сегодня играла Яковлева.
В
вестибюле станции "Кировская" с глянцевой поверхности
огромного календаря-плаката смотрело знакомое лицо - этакая
загадочная кинодива: то ли ангел, то ли дьявол. Но, как верно
заметил классик: "Все врут календари!"