“Так, в цитадели психологизма - “Современнике”, в спектакле Римаса Туминаса “Играем... Шиллера” (по “Марии Стюарт”), на примере главных актерских работ ощутима не только мощь эмоционального, трагедийного захвата, но и увлечение фантастической, гротесковой формой; высокое совершенство, которого достигли в пластике, мелодике, ритмике ведущие Мастера знаменитого театра “актерской естественности и правды”. Марина Неелова играет великую королеву Елизавету потаенно страстной и слабой, женщиной на троне, рыдающей навзрыд, столь же не свободной, как и шотландская узница Мария; но еще и марионеткой- во власти мертвого и мерного ритуала; золотой куклой, распятой и обвисающей на тростях, как на кресте, которую направляют, принуждают подписать смертный приговор сестре невидимые “кукловоды” - государственный интерес Англии и судьба.

Елена Яковлева - Мария воздушна и музыкальна в каждом движении. Переступая балетно, мелко, не идет, а плывет по черному, верхнему горизонту сцены; невесомо слетает вниз, уцепившись за хрустальную люстру, в тонком перезвоне подвесок; нежнейше -проговаривает - пропевает шиллеровские строфы восторга перед жизнью и свободой - и вдруг, униженная королевой-сестрой, беснуется подобно фурии, вульгарно вопит, хлещет подолом по воде. Бескровным лицом, пышными кудрями (парика) Мария - Яковлева напоминает северных мадонн - мучениц средневековья, а умирает по-человечески просто. Маленькая голова, затянутая в чепец и словно бы лысая, поставленная прямо, подбородком о спину стула (эшафота), вдруг резко падает набок.

Лестер - Игорь Кваша в длинной-длинной и медленной сцене без слов одним лишь смехом, оттенками смеха, переходящего во всхлипы, в стон, в рыданье, прослеживает рождение и утверждение страха, которым сокрушен могущественный и хитроумный человек. Нужны характер, воля, ум - молодым куда больше, чем мастерам, чтобы не растеряться в обилии возможностей (и соблазнов), которые представляет сегодняшнее время, употребить их на пользу, а не на погибель себе.”