Совсем недавно в ее семье произошло радостное событие. Родился сын Денис, или Дюша, как называет его мама. Знаменитая киношная «интердевочка» в реальной жизни очень домашний человек. Вяжет крючком салфетки, неохотно выбирается на богемные «тусовки». Да и к своей славе относится неоднозначно.
- Лена, мне с трудом удалось отыскать ваш телефон. Скрываетесь от поклонников?
- Приходиться. На одного сумасшедшего, например, нашли управу только в милиции.
- А на улице в магазинах?
- Слава Богу, в лицо не всякий узнает. Или я просто не замечаю. Бывает, правда, пацаны крикнут вслед: «Во! Интердевочка пошла!» Так что слава удовольствие сомнительное.
- Что ж, такая профессия. Как вы стали актрисой?
- Для меня все произошло как-то само собой. Мой отец был военным, и мы много ездили. Последним местом моего жительства до Москвы был Харьков. Там я получила редкую специальность техника-картографа: рисовала топографические карты. Потом работала в библиотеке на радиозаводе. Только через два года после окончания школы рискнула поступать в театральный институт.
- Почему именно театральный?
- Актерская профессия, на мой взгляд, - достаточно разносторонний способ самореализации. Только будучи актрисой, можно почувствовать себя кем угодно: и учителем, и врачом, и даже интердевочкой.
- Помог ли вам жизненный опыт при поступлении?
- Безусловно. Если бы не было предыдущих двух лет самостоятельной взрослой жизни, я бы, кажется, ни за что не поступила. И мне не приходило в голову бегать по театральным училищам, как это принято. Сразу подала документы в ГИТИС и попала на курс к замечательному педагогу В. А. Андрееву.
- Как складывалась ваша дальнейшая творческая судьба?
- После окончания института приготовилась работать в провинции. Надежды остаться в столичном театре не было из-за отсутствия московской прописки. Но все-таки решила попытать счастья. Безуспешно пробовалась почти во все московские театры. Иногородних никто не хотел брать. Наконец, дошла до «Современника» и решила, что это будет последняя попытка. Больше никуда не пойду. Материал для показа был невыигрышный – монолог. Меня выслушали и попросили подготовить отрывок. Нашла партнершу. И к моему величайшему изумлению, мне сказали: «Приходите, смотрите репертуар, адаптируйтесь».
- И какая была первая роль в театре?
- Неудавшаяся. Заболела актриса, и меня начали срочно вводить на роль Елены Тальберг в «Днях Турбиных». Но ничего не получалось. Переживала страшно. Потом были более удачные попытки. В «Трех сестрах» я сыграла Наташу, в «Звездах на утреннем небе» - Клару и Марию. Но самый любимый спектакль – «Двое на качелях» У.Гиббсона. Это режиссерская работа Галины Борисовны Волчек тридцатилетней давности, но она пришлась как раз по мне.
Я считаю себя человеком сентиментальным, склонным к мелодраматизму, и никогда этого не стесняюсь, для меня такие человеческие проявления, как любовь, желание быть любимой, являются – в литературе и драматургии – самыми привлекательными. Поэтому все, что касается этих чувств, вызывает во мне творческий отклик. А спектакль «Двое на качелях» построен именно на этом.
- Лена, был период, когда вы ушли из «Современника» к режиссеру Валерию Фокину…
- Бес попутал. Я cсчастлива, что вернулась в «Современник», где мне дали возможность вновь нормально и полноценно работать.
- Что вы успели сделать за три года у Фокина?
- С режиссером Фокиным – ничего, хотя он собирался репетировать со мной Настасью Филипповну. Но, как известно, делал он спектакль по «Идиоту» более трех лет, и не каждый актер может выдержать так долго. Свой творческий замысел Фокин почему-то реализовал сначала в Японии с Комаки Курихара, а потом уже в России.
Мне в театре довелось сыграть лишь две роли: в спектакле польского режиссера Богдана Хуссаковского «Прощай, Иуда!» и в работе Андрея Житинкина «Снег недалеко от тюрьмы». Были еще какие-то репетиции, начинания, не доведенные до конца. А срывы я воспринимаю болезненно. В Ермоловском таких срывов у меня было четыре – и я ушла. Этот период вспоминать неприятно. Фокин все-таки выпустил спектакль по Достоевскому «Бесноватая», но я до сих пор не могу найти в себе сил его посмотреть. Жду, когда улягутся отрицательные эмоции.
- Итак, «блудная дочь» вернулась в родной театр. Теперь у вас есть стабильная работа, интересный режиссер Галина Волчек. Считаете ли вы ее «своим» режиссером?
- Дай Бог, чтобы она считала меня «своей» актрисой.
- Появление ребенка сильно сказалось на вашем творческом процессе?
- Муж помогает справляться с малышом. Пеленки стирает.
- Он тоже актер?
- Да, Валерий Шальных – актер нашего театра. Хотя и сложно совмещать творчество с семейной жизнью, все-таки я считаю, что женщина должна быть прежде всего женой и матерью. Поэтому и решилась наконец родить ребенка.
- Кем бы вы хотели видеть в будущем своего сына?
- Мне нравиться, например, когда я вижу маленького ребенка за большим роялем.… Или что-нибудь в этом роде. И все-таки вундеркинды – это дети, лишенные многих радостей. Для меня главное, чтобы сын вырос здоровым, а все остальное приложится.
- Вы довольны своей актерской судьбой?
- Сейчас, наверно, еще рано говорить о том, сложилась или не сложилась моя актерская судьба. За этот период довелось сыграть немало ролей. О каких-то говорилось больше, о каких-то меньше. Но у меня такое чувство, что главное – впереди.
- И все-таки в одно прекрасное утро вы проснулись знаменитостью. После «Интердевочки». Как вы можете объяснить феномен такой популярности?
- Мне кажется, сам факт экранизации нашумевшей повести В. Кунина был гарантией успеха. Ну и, конечно, важно то, что за эту работу взялся талантливый режиссер Петр Ефимович Тодоровский. Он сумел собрать талантливую съемочную группу.
- Как складывались дальнейшие отношения с кинематографом?
- После «Интердевочки» на моем счету восемнадцать фильмов. Но в нашем кино сейчас происходит нечто странное: фильмы выпускают, но на экранах их не видно. В кинотеатрах идут сплошные американские боевики. Недавно по телевизору совершенно случайно узнала, что фильм «Одна на миллион» режиссера Р. Мурданаяна, где я снималась, занял первое место в кино-хит-параде. А на широком экране его что-то не видно. Получается какие-то игры для самих себя. Проходят отечественные кинофестивали –
«Ника», «созвездие», «Кинотавр», - и на них все кончается. Создается впечатление, что в прокат ничего не попадает.
- Расскажите о своих последних работах в кино.
- В фильме Тодоровского «Анкор! Еще анкор!» у меня острохарактерная роль, каких я до сих пор не играла. Я рада, что режиссер увидел во мне характерность. Что из этого получилось – судить зрителю. Если, конечно, фильм дойдет до экрана… Интересная женская судьба в картине Инессы Селезневой «Воспитание жестокости у женщин и собак», небольшая, но оригинальная роль в фильме молодого режиссера Юрия Мороза «Черный квадрат» - это мои последние работы.
Меня увлекают нормальные человеческие характеры и взаимоотношения. Люблю кино доброе, доступное каждому, вызывающее у людей душевный отклик. А когда иные молодые режиссеры начинают экспериментировать только ради самовыражения, желание с ними работать пропадает. Мне не нравится такое эстетски-наплевательское отношение к зрителю. Ведь в конечном итоге мы работаем для людей, а не для себя.
Впрочем, сейчас я не отказываюсь ни от каких ролей, если сценарий интересный. И попробовать себя хочется, и деньги нужны. Жизнь сейчас такая тяжелая! Мне вообще на заработки не везет. Коллеги рассказывают о каких-то баснословных суммах, полученных за кооперативные картины. А мой единственный рекорд – тридцать тысяч за четыре месяца съемок. В театре, как известно, зарплаты небольшие, а на рождение Дюши государство нам выделило тысячу триста. Только вот до райбеса не дойдем. Мне сейчас предлагают сняться в рекламе, да я раздумываю…
- А почему бы и нет? Если Настасья Кински непринужденно рекламирует мыло «Люкс», почему бы этого не делать русской «звезде» Елене Яковлевой? Кстати, выглядите вы не хуже ее даже после родов. И как вам это удается?
- Специально своей внешностью я не занимаюсь. Только вот с прической мучаюсь. Театральные роли не позволяют соорудить на голове что-нибудь экстравагантное. А вообще предпочитаю спортивный стиль: джинсы, свитера. Легко и удобно.
- Раз мы уж заговорили на житейские темы, расскажите, пожалуйста, о своих увлечениях, не касающихся профессии.
- Люблю сидеть дома. Да и ситуация сейчас к этому обязывает: стираю, готовлю, убираюсь, кормлю ребенка. Читаю Бенджамина Спока – учусь материнству. А когда ждала ребенка, то запоем читала детективы. Кого на соленые огурцы тянет, а меня на чтение. Может, у меня будущий Шерлок Холмс родился! И еще у нас один член семьи требует внимания и заботы – коккер Грэй. По-домашнему мы зовем его просто Гриша.
Иногда приходится выходить «в свет», бывать на каких-то презентациях, фестивалях, премьерах. Но, честно говоря, я – небольшая любительница подобных развлечений. В молодости было интересно, потом надоело.
- Лена, о чем вы мечтаете?
- Главное – влюбиться в роль. И эта влюбленность возникает стихийно. У меня никогда не было желания сыграть, например, Анну Каренину. Знаю только, что в «Современнике» меня ждет интересная работа. Какая – пока неизвестно. Но верю в высокий имидж своего театра и в талант Галины Борисовны Волчек. Она умеет увлечь, пробудить в актерах творческое начало. В общем, я мечтаю о том, чтобы на работе и дома все было благополучно.
- А что бы вы пожелали читателям нашего журнала и своим многочисленным поклонникам?
- Благополучия и удачи.